Обрывки памяти, как обрывки снов - что-то неуловимое. Ветер
в лицо, пальцы, впившиеся в борт грузовика - дорога на полигон. Шаг навстречу
своей команде, незнакомые лица: какие вы, люди? Я уже знаю, что хорошие, но
еще неизвестные... Стук топоров с башни... если башня или крепость вообще нужны...
а если главная защита -
скрытность, а, Серый Отряд? Первая ночь у костра... может, еще до парада...
игровые имена и легенды по кругу... Парад. Жадно смотришь на тех, кто по ТУ
сторону - когда еще увидишь всех вместе? И после - адреса, адреса, фотографии,
уверения других (а на самом деле, себя), что мы еще встретимся. И - игра...
ХИ. ХИ я почти не помню. Я и не играла толком. Просто не
могла включиться. Ходила по полигону, словно посторонняя. Но попытаюсь по порядку.
День первый.
Разбросаны по Средиземью, узнаем своих только в лицо да по
жемчужине на шее. Я бродила по дорогам, заходила в кабаки, слушала сплетни...
кажется, и до Мордора дошла. Да, точно. Вечер первого дня, назгулы захватили
двоих следопытов и вывели под стены Дол-Амрота. Как я узнала позже, они предложили
выбор князю Имрахилю: или ты выйдешь - один и без оружия, или эти двое умрут.
Даниэль, летописец Дол-Амрота, рассказывала после, что леди Эстельвен (Марго)
стояла рядом с ней белая, как полотно. Князь - по одной версии отказался. По
другой - его трое держали, чтобы не вышел. А мы видели это с переправы... слов
не разобрать... и вот их уводят в окружении орков - по Мордорскому тракту. Что
мы могли сделать, почти безоружные, да к тому же трое из пяти - девушки? И тут
Элинор выскальзывает вперед и бежит за ними следом. "Эль, стой!" -
отчаянно кричит ей вслед государыня, но она словно не слышит. Только бросила
через плечо: "Я - лекарь". И фигурка в красном быстро удаляется. "А
ведь она права, - слышу я за плечом. - Девушка, да без оружия, да лекарь...
У нее больше шансов". Я оборачиваюсь к государыне. Я ювелир, я пойду с
ней, мы сестры, даже если что случится с одной, то... государыня, я прошу вас!
На лице Гильраэнь - отчаяние! Не дожидаясь ответа, я бегу следом за Элинор.
Да, все прошло благополучно, но только о пленниках мы так ничего толком и не
узнали. Единственное, чего добились - назгул (!) пригласил нас заходить завтра.
Ничего себе, а? Еще из впечатлений первого дня - тяжелое сомнение. Как больно
и тяжело подозревать своих! Но если ты сама отнесла записку в Шир с предложением
найти покупателя на репу и уверением, что дело срочное, а потом узнаешь, что
Шир торгует с Мордором (?), то поневоле удивишься: зачем? И для чего это нужно?
А ведь записку просила передать Хельвен, своя... Ох, Хельвен, "несчастье
полигона"! Из-за тебя я не могла потом доверять и еще некоторым из своих.
Первую ночь игры я не помню...
День второй.
И начался он с того, что я, придя в Форност, свалилась там
с приступом. После этого родился анекдот: бегает дунадан за назгулом по лесу.
"Нашли на меня черную немочь! Ну, пожалуйста!" "Зачем?!"
"Выспаться хочу". Едва я
отлежалась, в Форност прибежал кто-то из следопытов с известием, что Дол-Амрот
захвачен назгулами. О Эру! Я кинулась туда.
Дол-Амрот... прекрасная и величественная крепость на берегу
моря. И невозможно видеть вместо голубого знамени с белым лебедем - черное полотно
с изображением Багрового Ока. И издалека - как черные тараканы, по голубым стенам
ползают орки и назгулы. Теперь это - Минас-Моргу. Насмешка судьбы...
Выселки орки не тронули. Потухшее кострище, заброшенный лагерь.
Чья-то чашка на земле, забытая в спешке. Отсюда через потайной ход следопыты
уводили женщин и детей Дол-Амрота в лес, и дальше - к приморским гномам. Жив
ли лорд Имрахиль? Что с леди Эстельвен? Все ли наши уцелели? Живы ли мои братья
и сестра? Все разъяснилось немного времени спустя.
Конечно же, Элинор опять убежала в Мордор - неугомонный ребенок!
Впрочем, она права - лекарю все пути открыты. А я... что ж, меня ведь звали
торговать? А пойду-ка я в темный кабак, там любые сплетни услышать можно - вдруг
да узнаю что-то о судьбе тех ребят, что захвачены в плен.
Ага, сходила! Пришли мы с Хохой в кабак - а там, окромя голодных
и злых трактирщиков, нет ни денег, ни еды, ни воды, ни одной живой души. Мы
сидели у стойки и пытались завести с ними беседу, как вдруг сзади - удар между
лопаток. Ах, черти! Слава Эру, что дунаданы одно тяжелое ранение переносят спокойно.
Хоха тут же схватился за меч, а я... сама не пойму почему, но кинулась бежать.
Одна мысль была в голове: добежать до своих и звать на помощь. Где там! Чуть
опомнившись, поняла, что долго ж бежать-то придется! От Мордора до Форноста...
да даже и до Рохана... гм-м...
Я решила вернуться. Пока пробиралась кустами, напоролась на
человека... Кто такая? Ювелир, иду торговать в Умбар. Пойдешь в Харад? Пожалуйста.
(какого черта, мне же в Мордор надо!). Зайдем в кабак. Э, нет, у них я была,
там ни денег, ни еды... Но было уже поздно. В кабаке толпились четверо, а кабатчик,
увидев меня, закричал: держите ее, это она была с тем, которого здесь убили!
Ну, и конечно - "оглушен".
Придя в себя, обнаруживаю, что сижу на земле, руки связаны,
а надо мной стоят пятеро, вертят в руках мой товар и рассуждают, кому же из
них я досталась. "Пусть будет общая. Позабавимся и в рабство продадим"
(сходила поторговать, называется) И тут вдруг в дверном проеме возникает черная
фигура. И как-то очень знакомо блестят очки из-под маски... Фигура шагает к
стойке, но останавливается, увидев меня. Я очень вежливо кланяюсь (насколько
это возможно), потому как назгула этого узнала. И он меня, видимо, тоже.
До сих пор не могу понять, зачем назгул выкупил меня. Заплатил
22 монеты. Я, помню, еще подумала, что у темных денег куры не клюют, а Серому
Отряду грозит перспектива остаться назавтра с тремя клинками на всех, ибо на
перековку оружия нужны деньги, а их у дунаданов отродясь не бывало... Умбарцы
(или харадцы ли, не помню) повозмущались, но больше для порядка. Видно, 22 монет
им хватило.
Назгул развязал мне руки и помог подняться. Буркнул: "Иди
за мной", и вышел. Я пошла, потому что - а что делать-то? Идет он явно
в Мордор, а мне туда и надо. Бежать - смысла нет, в центре темной стороны да
с назгулом... Иду, в общем. Нахожу там Элинор (жива, слава Эру!), а потом мы
с назгулом заводим "философскую беседу". Нет, сперва ко мне подошел
еще один назгул: нет ли у тебя бисерных украшений? Есть, говорю, но это не на
продажу. Ну, хоть покажи. И сразу же, едва увидев, вцепился в черное с красным
колье: продай! Не могу, говорю, это в подарок. А кому? Вашему, отвечаю, Третьему
назгулу. ?! Ага! Третий, иди сюда. Третий подошел. Четвертый объясняет ему,
в чем дело. У Третьего очки из-под маски на лоб вылезают. За что это? Я опять
объясняю, что есть у меня хобби - хорошим людям подарки делать. По жизни.
Ты откуда?
Из Магнитки.
О, знаю!
Откуда?!
"Расколотый мир"
Ты там был?!?
Нет. Но наши из Омска ездили троллями. А ты была?
Была. В Форносте.
Тыгыдым до хата?
Быр гыр дык оппа!
И мы хохочем на весь Мордор.
Назгула звали Борькой. Сними, говорю, маску, я на тебя посмотреть хочу. Он удивился,
но снял...
А потом мы затеяли беседу, и Третий за 15 минут меня загрузи-и-ил!
Тут Элинор подошла, и назгул вывел нас за
ворота и проводил до тракта. Вести Элинор были невеселыми...
Уже смеркалось, когда я дошла до кабака "Семь кубков"
у Минас-Тирита. Голодная, умотанная, без гроша в кармане. Хорошо хоть, украшения
вернули. Я попыталась продать хоть что-нибудь, чтобы поесть, но денег у народа
не было. И вот тут я на собственной шкуре ощутила, каково это: скитаться по
дорогам, не зная, где удастся поесть и переночевать, да еще выслушивая насмешки
в свой адрес. Не по книгам, а по-настоящему... Ладно, Даниэль - добрая душа
- купила у меня брошь на последние деньги, и я с жадностью набросилась на макароны.
А потом побрела домой, на Выселки, чтобы хоть переодеться
- уже холодало. "Мне нечего сказать вам - тем, кто не покинул этих стен..."
А дома все злые - нас заставляют по жизни переезжать. На ночь глядя. Или - вне
игры всю ночь.
Мы выбрали второе; сидя у костра, почти рычали друг на друга,
понимая, что самое лучшее сейчас - лечь спать. Но под стену прополз Астальдо
- Арагорн, шепотом сказав, что сейчас здесь будет театралка. Вообще, ночи на
ХИ - это было дивное время! Оживали старинные легенды, сказки, сказания... Можно
было увидеть Маглора, бродящего у воды, Берена и Лютиэнь или государя Финрода.
Все, что хочешь...
Какая была театралка! И звезды - огромные. И голос Йовин -
звенящий, чистый. Назгулы вышли из крепости посмотреть на все это, и Борька
- Третий - признался, что жутко голодный. А у нас в крепости каша гречневая
осталась. Прикормленный назгул в лагере у дунаданов кашу ест... ну, поболтали
мы чуть-чуть. Все наши давно уже спали, а мне жалко было спать - такая ночь.
Теплая, тихая... Назгули-гули-гули...
День третий.
Пока перебрались на новое место, пока палатки поставили и
прочее - вышла я в игру в пять часов вечера. Кинулась в Форност, искать кого-нибудь
из своих. Что происходит сейчас? Заставы следопытов были разбросаны по всему
Средиземью, но больше всего, конечно, в Шире. Главная застава, на которой всегда
кто-то был, - у кабака "Трезвый пони". Там я и нашла Гильраэнь...
и бросилась ей на шею. Кто уцелел? Что сейчас вообще? Как хорошо, что вы живы!
Вечер я не помню. А ближе к ночи мы с Хохой пошли "приключаться".
Стемнело. Мы нашли Арагорна и Даниэль. Ах да, еще вручение знамени Дол-Амрота
наследнику лорда Имрахиля (Скай). А после мы вчетвером ушли на берег. Сначала
купались, потом долго сидели и разговаривали. О Дол-Амроте.
Ребятам пришлось нелегко. Команда сборная: Челябинск - Иркутск.
Они смогли сыграться так, что это была, пожалуй, одна из лучших светлых команд.
Но после выноса им опять пришлось разделиться. Да к тому же лорд Имрахиль бросил
своих, иркутских, ребят и ушел к нам в следопыты (поговаривают, что из-за девушки.
Если это так... да и вообще - он не имел права так поступать). Они растерялись.
Хорошо, что оказались с ними Даниэль и Скай. В конце игры Дол-Амрот соединился
вновь, и они отвоевали крепость.
Ночевать я ушла в Форност. Я давно решила, что к своим, в
лес Фангорна, не вернусь. Нет ничего хуже, чем неигровые разборки на игре, они
выбивают очень сильно. А ребята в Форносте... нет, видно, в слове "Форност"
есть для меня что-то магическое. Второй раз этот город - совсем другой - становится
для меня родным. Какие там люди собрались! Это был массовый психоотстойник -
мы смеялись почти беспрерывно, причем по игре, причем тон задавала матушка-государыня
Гильраэнь. Три дня я играть не могла - заледенело что-то внутри. Они отогрели
меня... Ночевала я той ночью в Хоббитании в компании: я, эльф, два хоббита и
призрак. А, еще как мы до Форноста добирались: дождь, очки залиты, иду наощупь.
Хоха крепко держит за руку, а Арагорн впереди нащупывает дорогу. Хоха смеется:
не бойся, нас же главный Следопыт ведет. А спереди доносится: тут яма... осторожнее,
кочка... черт, не туда зашли, давайте вернемся... а-а-а-! черт!! Тут корень!!...
правее... прямо... Однако же, дошли. И мы с эльфом, взяв спальник, пошли искать
приюта в Шире.
День четвертый я вообще не помню. Только вечер - перед
Пеленнорской битвой. Рвали матрешку, которая заменяла нам ацелас. Короля ждали...
неуловимый наш, как всегда, где-то шастал. А потом Гильраэнь отослала меня в
Изенгард. И черта ли я послушалась? Когда вернулась, все было кончено. Столько
народу полегло... И Йовин погибла... гордая княжна. Как накануне мы с Хохой
сидели у костра в степях Рохана, и она пела. А князь Йомер варил картошку, посты
проверял. "Принцесса Йовин в ночном..." "У принцессы Йовин крыша
в ночном. Принцесса по Арагорну сохнет", - усмехнулась она. Теперь Йовин
стоит в белом хайратнике, даже улыбается, но так и видится, как несут ее на
носилках воины Рохана. Да, наверное, такой и могла бы быть Йовин у Толкиена.
Ну, может быть, чуть более холодной и гордой, чем наша. Но отваги... да и гордости
тоже... в этой милой барышне из Москвы хватало. А близко я с ней познакомиться
не успела, о чем весьма сожалею. Светлая она, Йовин.
Как полагается, речь Арагорна... Завтра весной идем штурмовать
Минас-Моргул... и все такое. А потом я опять
брякнулась прямо посреди Пеленнорской равнины. И Хоха решительно утащил меня
в Форност, заволок в палатку и занялся психотерапией. Часа два или три он со
мной возился. Я пропустила свадебный обряд - очень красивый, пропустила самые
страшные минуты, когда прибежал гонец с заставы с вестью о том, что Саурон надел
кольцо. Как тихо стало у костра! И взволнованный голос государыни... мы должны
держаться вместе и не поддаться страху. Нас мало осталось.
А я пропустила все это; жалею - и не жалею. По крайней мере,
тот лед внутри, что мешал дышать и жить в полную силу, растаял. Конечно, Хоха
никуда не отпустил меня. В эту ночь в королевской палатке мы спали вчетвером
- я, Даниэль, Хоха и Арагорн. И как же мы потом смеялись!
Штурм Минас-Моргула был назначен на 9 часов утра. В 7:30 Птах
закричал снаружи: подъем! А мы легли только в три часа. Конечно, вставать королю
неохота, и он пишет указ, что никому никуда ходить не надо, а он вызывает Саурона
на поединок. Конечно, мы с Дани хохочем. Конечно, народ, слыша из палатки государя
девичьи голоса, начинает над нами издеваться. Я думала, что помру от смеха -
такие снаружи отпускались шуточки!
День пятый.
Собственно, игра почти потухла. В полдень на главной поляне
у Дерева Мелкина собрались все. Были песни, фотографирования, обмен адресами.
Потом мы пошли купаться. А вечером Серый Отряд собрался в Форносте. Ходили по
Ширу - там на главной площади горел огромный костер. Мокрая трава... и Птах
убеждает меня, что все чудесно, и доброта победила. И так легко становится от
его оптимизма. А потом - песни у костра, дома, в Форносте. А Гильраэнь, отвернувшись,
вытирает слезы: "Я только сейчас поняла смысл этой поговорки: "Моя
родина - это мои братья". У меня такое чувство, что я ухожу в изгнание..."
О, друзья мои! Свидимся ли мы еще?
Уже на станции, при прощании, Хоха сказал мне словно невзначай:
"Самое главное - просто светить. Для других." Ну вот. Теперь что касается
команд... Не везде я была и мало что видела, но все же.
Хоббиты.
Самая лучшая команда на всем полигоне! Мало того, что они
играли истинных хоббитов - мирных, не выходящих за пределы Шира и Вуттона, -
так они еще очень светлы и добры! Наверное, забреди к ним голодный Саурон -
и того бы накормили и обогрели. На третий-четвертый день игры весь Серый Отряд
носил за поясом ложки и ходил к хоббитам "на сельхозработы", а иначе
говоря - обедать. Хоббиты победили Тьму - своей добротой. На игре стоял выбор
не между темным и светлым, а между светлым и добрым. Эльфы - назгулы, а между
ними хоббиты. И пусть по сюжету Свет проиграл - Саурон надел кольцо - но победило
все же Добро! В общем, спасибо им - за чудесную игру и веру!
Рохан.
Их я мало знаю, но из того, что знаю. Особенно в политику
не лезли, но на своей территории чужеземцев не жаловали. Гордые, внимательные.
Сколько их погибло на Пеленнорском поле! Память...
Мордор.
О-ох! Ну, прежде всего - назгулы. Какие были назгулы! Действительно
- назгулы. Холодные, жесткие... даже жестокие порой. Нет, близко я общалась
не со всеми. Два полюса игры: мирные, добрые хоббиты - и четко военизированная
структура Мордора. Все по указу, по звонку. А в назгулах все же оставалось еще
что-то человеческое. До сих пор не пойму, зачем Третий меня выкупил. Ну ладно
бы выкупил, но отпустил почему? Вообще, кто же они и какие - эти "птички"?
Помнят ли они хоть что-то из той, прежней, жизни? Или - не хотят помнить? Третий,
шагая по тропинке, глухо обронил в ответ на мой вопрос: "Я не хочу это
помнить". Жаль, с Ангмарцем я не общалась. И, конечно, подготовлены были
ребята капитально. Достаточно хорошо разбирались в психологии, зная, как найти
слабое место человека. Подкованы в текстах Толкиена, безусловно. Знать бы, как
их набирали в назгулы? А когда Борька провожал нас до тракта, мимо "пролетел"
еще один... еще одна "птичка"... и, нагнувшись, положил у моих ног
цветок чертополоха.
Минас-Тирит.
Это был бардак. Никакой дисциплины и упадническое настроение...
Противоположность - Дол-Амрот. Эх, как нас в первые дни князь Имрахиль будил
в 8 часов утра криком: "Атани, подъем!" Марго - леди Эстельвен - как
она играла! В своем отчаянии, тревоге за мужа и горе не забывая о людях... Спасибо,
Марго!
Раздол, Эсгарот, Умбар, Харад - я там почти
не была.
Арнор. Бродяги-следопыты. Развалины Форноста
(секретное, между прочим, поселение) можно было найти по дикому хохоту. Ребята,
возвращаясь из патрулей, рассказывали о своих приключениях и смеялись. Но больше
всего смеха - над королем. У Толкиена Арагорн звался Бродяжник, у нас же - Неуловимый
Барахольщик. Даже матушка могла видеть непутевого сына только утром... он шатался
по всему Средиземью, но только не там, где искали. А как выглядело пробуждение
государя? Открывается полог палатки. Вылетают: корона Арнора, Андрил, еще клинок,
скипетр, спальник... и наконец, сам Арагорн. И с каждым утром вещей у палатки
государя прибавлялось. А как Арагорн в Упокоища ходил... "Государь, если
погибнешь, домой лучше не возвращайся -
выпорем!" Птах говорил: "Сколько раз у нас был выбор: отвести человека
(хоббита) к эльфам, ему там мозги промоют и сделают светлым и безобидным. А
мы пытались убедить его сами... или отводили в Шир." Насколько точен был
расчет мастеров с Кольцом! Кольцо - живой человек. Ведь почему хоббитесса из
отряда Хранителей отказалась бросить Кольцо в огонь? Ему больно будет... Огромный
идиотизм - издевательства над назгулами. Ребятам крепко досталось по жизни;
Малину сотрясение мозга устроили, Борьке руку повредили, Жану тоже "съездили"
чем-то... Что это - зависть за классный отыгрыш? Злость оттого, что их нельзя
"вынести" обычными методами? Бред какой...
Белый Отряд Фарамира, которых прозвали Канатчиковой
дачей. Тоже - те еще идиоты. Фарамир, благородный и отважный правитель Гондора,
на этой игре превратился в бандита с большой дороги.
Замечательное изобретение - Зачарованный лес
и приключения в нем. Не была я там и очень жалею. Рассказывали... А эти слова
Борьки-назгула в последнюю ночь: "Спасибо за игру, ребята. Вы были у нас
такой занозой в заднице" От назгула - Серому Отряду!
Конечно, на игре в 800 человек бардака много. И идиотская
эта перековка оружия на 3й день, когда мы рисковали остаться с 3-мя клинками
на всех. Ну нет у дунаданов денег, нет в принципе! И избиение назгулов. И переселение
Дол-Амрота, в результате которого ребята на долгое время оказались вне игры.
И "кривой" Белый Отряд.... Да всего и не упомнишь. Но все же - игра
была. Психологическая. Живая. Да и вообще, я считаю, мастерам, только если им
не плевать на все, стоит сказать спасибо в любом случае. "Не любо - не
слушай, а врать не мешай!" Не хочешь - не езди. Или не кричи потом, что
мастера - козлы. Им, в большинстве случаев, хуже всех оттого, что игра не удалась.
"Ангмарские войны" и ХИ. Бесполезно их даже сравнивать.
Каждая удачна и неудачна по-своему. Помню, очень сильно поразило меня отношение
мастеров к подбору команд и легендам и заморочкам игроков. Да, был на игре -
после - бардак. Но ведь приехало 400 человек вместо заявлявшихся 250. А у этих
250 легенды были тщательно проверены и увязаны. На ХИ я этого не встречала.
Ну, может, в отношении каких-то ключевых ролей... А тут - всех. Это неожиданно
обрадовало.
Второе удивление - от прикидов. Встречалось, конечно, много
всякого народу, но, в основном, прикиды были... нет, конечно, не шикарные, но
тщательно подобранные. Взять хоть назгулов... или гномов Синих Гор... или Амон-Сул...
или Артедайн... это из тех, с кем я встречалась лично. Не обошлось - уже здесь,
с самого начала - без нелепицы. "Маскировочные" плащи, по Толкиену,
должны носить эльфы Лориена. И почему отряд Галадриэли встал отдельно? Нет,
выглядело это здорово - пятнистые плащи, делающие их совсем незаметными, но
леди Артанис в кольчуге, надетой на белое платье, и плащ сверху... ну не была
уже она в Третью эпоху столь воинственной.
Вообще, образ Артанис Галадриэль - для меня штука загадочная.
Какая она? И кто смог бы ее отыграть именно как Галадриэль? Женщина, бившаяся
в Алквалонде против своих; та, чью прядь так долго просил Феанор и получил отказ;
мягкая и печальная Владычица, проговорившая: "Я прошла испытание. Я уйду
за Море и останусь Галадриэлью". Стальной клинок рода Финарфина в ножнах
мягкой, женственной красоты.
На параде был момент, неприятно поразивший. При представлении
одной из светлых команд (не помню точно, какой именно) с другой стороны раздался
свист. Однако, тут же все закричали: народ, игра еще НЕ началась! Свист стих...
Начало игры было великолепным. Быстро, ярко, динамично...
да, пожалуй, вся игра до середины-вечера третьего дня. Но, правда, не все команды
успели закончить "строяк".
Дол-Гулдур, как я поняла, уже на 2й день игры мастерским произволом
заперли до вечера, чтобы они хоть достроиться успели. Ну да ладно. Эти-то неигровые
вопросы решать надо до игры. Тот же Амон-Сул работал уже при свечах (а это уже
10-11 часов вечера), но огромную башню (весь полигон ходил смотреть) достроить
успели.
Кажется, я теперь всегда и везде буду защищать и оправдывать
Амон-Сул. Прикипела... Впервые я столкнулась с этими ребятами еще до игры. Вечером
в день приезда мы с Кирикой - гвардейским лекарем Артедайна пошли гулять по
полигону, менестрелей искать. Менестрелей не нашли, но в Амон-Суле Кирика увидела
свою знакомую, и мы задержались до темноты. Я пела у костра, а от башни доносился
стук топоров - ребята строились уже при свечах. А потом... они разожгли на поляне
перед башней костер, встали кругом, положив руки на плечи друг другу. И хмурый
на вид парень, взяв гитару, запел. От этой песни у меня холодок пробежал по
коже. Суровая она и гордая... песня защитников, песня воинов Амон-Сула, оплота
Света.
"Не ради смерти своих врагов,
Не ради славы своей
Мы ляжем к подножию этих холмов
За будущее детей.
Пускай же враги окружают нас -
Нам нет пути назад.
В легендах останется звездный час -
Амон-Сул и Тирн Гортад."
На следующий день - парад. Я помню, как в первый день по
полигону ходила - ни одного знакомого лица! Я так тосковала тогда по своему
Серому Отряду! Казалось, что лучше их не будет никого...
Все по порядку.
День первый.
Собственно, только вечер и ночь - игра началась в 6 часов
вечера. Я - ювелир из Артедайна - пошла в светлый кабак договориться о торговле
да заодно в Амон-Сул зайти; уж очень мне хотелось эту песню списать. До кабака
я добралась без приключений, хотя одной ходить было, честно говоря, страшновато.
Да, в первый вечер ни у кого не хватит глупости убивать путников, но все же...
Добралась, обо всем договорилась и пошла обратно. На полпути встретился мне
человек... странно, словно стоял на дороге и ждал меня. Разговорились. Спросил,
кто я и куда иду, предложил проводить. Я согласилась с радостью: уже темнело,
а до Артедайна дорога - "черт ногу сломит", или, как говорили на ХИ,
"гребеня". Мы дошли до Амон-Сула; естественно, нас окликнули и задержали:
кто такие? Со мной-то проблем не возникло бы, ибо меня помнили - я у них была
час назад. По жизни мне ответили, что песню сейчас дать не могут, поскольку
она в игре, а по игре я ответила, что ювелир из Артедайна и возвращаюсь домой.
Но вот к спутнику моему они привязались, а заодно и меня под домашний арест
посадили. Что поразило меня сразу: как они играли! Когда я попыталась что-то
объяснить вне игры, ребята меня оборвали: мы приехали сюда играть, так что давай
не "выезжать" из роли. Первый раз за три своих игры такое встречаю;
молодцы! Помню, один офицер упрекнул меня: как же вы, леди, доверились первому
встречному? Ведь на дорогах сейчас кого только нет. Потому, отвечаю, и доверилась,
что побоялась одна идти. Он со стоном схватился за голову: о, эти женщины! Уберите
меня от нее!
Вскоре я и сама поняла, насколько неосторожна: мой провожатый,
едва его стали допрашивать по-настоящему,
обернулся волком и скрылся. Поди пойми, кто такой? А мне выделили охрану и проводили
до дома. Пришла я в Артедайн уже не совсем собой, а, пожалуй, человеком Третьей
эпохи... а там народ у костра сидит и
треплется вне игры. Все! Это тут же меня опять из игры выбило!
День второй.
Ранним утром со стороны Амон-Сула донесся звук рога. Мы вскочили:
четыре сигнала - это тревога! Но нет... больше... видно, просто учения. Жизнь
потихоньку вошла в обычную колею. К князю прибыли послы из Пригорья: у них открывается
почта, и они предлагают услуги. А князь спокойно и неторопливо рассуждает, попыхивая
трубкой: да, мол, неплохо бы. Дело хорошее. Выдали почтальонам охранную грамоту,
чтобы на таможне вопросов не возникало, и господа хоббиты обратно засобирались.
Взяв с собой одного из наших воинов для охраны, и я пошла с ними - нужно было
дойти до кабака и разложить на продажу товар. Да и не только за этим... Может,
сама что узнаю. Долго ли будут мучить меня сомнения? Угораздил же Эру меня стать
подкидышем... всей-то памяти о родных - колье из голубых камней, что было на
мне, когда меня совсем крохой нашел в лесу приемный отец. Я
выросла в Артедайне и землю эту считаю своей родиной. И другого мне не надо.
Отец погиб два года назад, тогда-то я все и узнала. Ну, не родная, так и что
же? Жизнь моя - здесь. А колье пусть лежит - может, что и выясню. Да только
недавно поздним вечером подошел ко мне на улице чужой человек в черном и предложил
рассказать о родных... о настоящих родных (а эти-то какие же?)... а за это потребовал
сведения о князе и дворе. Не хочу я так, не хочу. Лучше я сама... Кабак стоит
на перекрестке путей, туда заходит разный народ; может, и признает кто странное
это ожерелье. Кабак еще закрыт. Сижу у хоббитов в чайной, жду. Врывается в чайную
банда ... э-э-э... орков Мглистых гор, кажется... ну, и - "только что был
менестрелем (ювелиром, в данном случае), а теперь я просто глюк ". В чайной
началась потасовка.
Вот одна из нелепиц этой игры: неудачное расположение команд.
Хоббиты вообще-то должны стоять у Артедайна, и Арвелег уже по игре обещал им
помощь и защиту. Да и на карте Профессора так. А по жизни получилось, что Артедайн
- в одном конце полигона, хоббиты - ... ну, не совсем в другом, но примерно
в середине. И от Пригорья до Артедайна - не меньше получаса. В результате в
таких ситуациях хоббиты должны объявлять стоп-тайм и мчаться к князю за помощью.
Ну не глюки ли это?
В общем, мы с Виком - моим охранником - честно надели хайратники
и пошли к Намо в гости. А мне обидно до слез: какую заморочку обломали! Когда
я отсылала заявку, то попросила мастеров увязать мою легенду с чьей-нибудь еще.
Приехав, получила многозначительное обещание, что жизнь медом не покажется.
Но смысл этого изречения я поняла и оценила несколько позже. А пока, придя в
Мандос и рассказав все Намо, я едва не плакала. Елки-палки, ну есть же на играх
неписаная просьба: если можешь не убивать - не убивай. Не ломай человеку игру.
Это, конечно, не относится к военным действиям, да и мало ли что бывает, но
чтобы вот так ни за что... Такие маньяки, честно говоря, раздражают. Какого
черта?
Намо меня успокоила, и они с Волчонкой принялись что-то сочинять,
отправив меня сажать цветы на грядки Ирмо. Я честно сажала, Ирмо даже понравилось!
Возле этой грядки потом поставили плакат с надписью "по газонам не ходить".
Выпустили меня, как выяснилось гораздо позже, собственной
матерью. Вновь возродившись, отправилась я распутывать свою историю. Теперь
мне 40 лет, и 5 из них я не помню совершенно. Где я жила, что случилось со мной
в 20 лет? Были у меня муж и маленькая дочь; где они? И мучают меня с тех пор
странные сны, одно и то же лицо в этих снах и длинная лестница. Где найти целителя,
который помог бы мне обрести покой? Кто сможет разгадать эти сны? Нет, все же
это совсем не то: или жить жизнью своего персонажа несколько месяцев, с каждым
днем понимая для себя в нем больше и больше, или за пару часов, на ходу, вживаться,
ощущать себя не той, кем была раньше, до "смерти", а этой, новой,
другой... Ох, Мелькор побери тех орков-маньяков!
Я зашла в Лориен, но эльфы ничем помочь не смогли, а лишь
отправили... в Пригорье, сказав, что живет там некий прорицатель. "Не ищите
никого, - сказали они, - это будет просто человек, с которым вам станет легко
и спокойно". И я отправилась в Пригорье.
Милый и добрый малый народ! Честно говоря, настроение у меня
после столь бесславной смерти было не из лучших. А хоббиты, к которым я пришла
ювелиром, усадили меня у костра, накормили и так весело и добро принялись расспрашивать
о новостях в мире, что невозможно было не улыбнуться, глядя на их доверчивые
и открытые лица! В общем, нашла я того, кого искала. Темноволосая девушка с
сумрачными глазами сказала мне, что помочь сможет камень цвета морской волны,
хранящийся в одном из трех людских княжеств. С его помощью я смогу найти тех,
кого ищу. Я давно потеряла надежду найти мужа - кто знает, что случилось с ним
за 20 лет, но хотя бы дочь отыскать, мою девочку! Куда же ведет эта дорога в
моих снах?
Желая сократить путь, пошла я в Артедайн не по опушке леса,
а напрямик. Сократила... завязла в болотах Дол-Гулдура. Буквально за шкирку
вытянул меня волколак и дотащил до крепости. Конечно, обыскали и допросили,
кто
такая да откуда. И вот же балда-то! Ведь должна знать, что в Дол-Гулдуре пленникам
просто так воды подносить не станут, так чего ж я доверчивая такая? Нет, видно,
не удалось мне до конца вжиться в тот мир. В любом из приехавших на полигон
игроков даже в игре я прежде всего видела человека, к которому изначально относилась
хорошо и, наверное, даже доверчиво. Я по жизни такая... Волколак этот обернулся
человеком... и оказался тем самым моим провожатым, что накануне угодил со мной
в неприятность в Амон-Суле. То есть не со мной, а с погибшей Элендис из Артедайна.
Он поднес мне воды; наивная душа, зачем я ее выпила? Это была вода из темного
источника. Все, сударыня, мы вас затемнили! Поначалу показалось мне это даже
забавным. Поначалу... Побеседовала я с духом жреца Дол-Гулдура. А потом... Ты
откуда? Из Амон-Сула. О, нам как раз там свой человек нужен. Дол-Гулдур до 5
часов вечера заперли мастера: "болота кипят". Сижу я, жду. И потихоньку
до меня доходит, чем же все это пахнет. Я же попросила Намо поселить меня в
Амон-Суле - уж очень мне команда эта
понравилась. А теперь... теперь мне придется предать их. Если понадобится, ударить
в спину. Выдать их планы. Открыть ворота. И по доброй воле. Как мне стало плохо!
По жизни плохо. Я же светлая в душе, светлая, не могу я так. И понимаю, что
по отыгрышу это было бы интереснее, но переломить себя не могу. Подошел ко мне
Асмодей. Как настроение? Пар-ршиво! А чего так? Я объяснила, а он усмехается:
я-то, говорит, вообще должен был Келеборна играть, а за 2 недели до игры узнал,
что все переделали. Целый год готовился. Ох, "повезло" же тебе, Ас!
Что удивило меня в темных - какая-то доброжелательность.
Правда, потом я поняла, что если уж глотнула этого напитка,
так куда я от них теперь денусь? И нет смысла обращаться со мной как с пленницей.
Вместо 5 часов выпустили нас лишь в 8 вечера. За это время я успела свалиться
с приступом и перепугать полкоманды, отлежаться, сбегать "глюком"
в Артедайн и перенести часть вещей в Амон-Сул, заблудиться на пути обратно и
таки найти дорогу до Дол-Гулдура.
Я струсила, стремясь переложить свою ношу на чужие плечи.
Ко мне подошел этот маленький волколак и прошептал: "Я тебя выведу и уведу
к эльфам, пусть они тебя осветлят; а я существо, в принципе, нейтральное."
Конечно, я согласилась. Только теперь думаю: а имела ли право? Одно лишь оправдание
могу найти: ведь затемнили меня магически, не по своей воле. Как бы могла я
"посветлеть" сама? Но все равно - это нечестно было. Нужно было вести
игру до конца.
Вечером, наконец, меня вывели через болота, и тут же я повстречала
Волчонку. Она довела меня до Лориена, сдала эльфам... а я-то, раз темная, на
них волком смотрю. И очень хочу кого-нибудь прибить. В Лориене - тревога, народ
собирается в очередную заварушку. Ну, разобрались потом. И лориенский менестрель
(хоть убей, не помню ее имени; славная женщина) принялась за меня. Осветляли
они обычно песнями.
Первое, что она запела - "Финголфин мой" Скади.
И до того непривычно было услышать знакомые строки так далеко от дома, так легко
стало от них, что... я расплакалась по-настоящему. А после мне настолько было
хорошо и тепло, что и вправду будто осветлили...
А помнишь, Птах на ХИ говорил: "У нас был выбор между
светлым и добрым"? Имела ли ты право? Что сделано, то сделано. Для того,
видно, и нужна игра, чтобы задумываться над такими вот вопросами. Вопросами
чести и совести, зла и добра, долга и лжи, глупости и отваги...
Вечер второго дня не помню. В Амон-Суле сидела. Ой, нет, немного
помню. Ребята что-то мрачновато смотрели на все окружающее. Впрочем, я потом
увидела, что они всегда такие - суровые, немногословные. Но тогда я просто пела
им самые светлые песни, какие знала. Я так хотела, чтобы хоть кому-то из них
хоть чуточку стало теплее, лучше от моих песен. Не знаю, удалось ли, но они
слушали. Кстати, еще до игры, когда мы с Кирикой сидели у них, а после один
из воинов - Айглос - провожал нас домой, он спросил, не эльф ли я. Песни, говорит,
эльфийские. Причем, понятие "эльфийские" включало именно определение
"светлые, дивные".
Да, еще мы потом с одним из ребят пошли по полигону. Зашли
к Галадриэли - там "разбор полетов". Чуть посидели в мастерятнике.
Больше никуда соваться не стали.
День третий.
Едва проснувшись, обнаруживаю, что в крепости - ... Ангмар!!
Выяснив, что поскольку ночевала в деревне и жива, то значит жива, надеваю хайратник
- и бегом в Артедайн. Нет возможности выяснять, что случилось, но гложет мысль:
как же это? И кто остался жив? Где все? Нашла я в Артедайне свой камень; причем,
Сварог - кузнец
- мне говорит: "Слушай, что все это значит? Мне это колье вчера отдали.
Я пошел к мастерам выяснять, так, увидев
камень, мастер по сюжету билась головой о березу" Тут меня охватил истерический
смех. Надо еще знать Сварога - спокойный, медлительный, степенный, немного прикидывающийся
простачком... и как он это сказал: "билась головой о березу"! Иди,
говорит, к эльфам, они умеют разговаривать с камнями.
Иду. В Раздоле - ни души, у Галадриэли - тоже. Выхожу к Амон-Сулу
- все ясно! Светлые пытаются взять штурмом
крепость, захваченную темными. Надо было видеть лица ребят Амон-Сула! Их же
предали, обманом заняли башню. Как рассказал мне Айглос, на рассвете кардоланский
гарнизон, стоящий под стенами, попросил по жизни впустить их - не то доспехи
занести в крепость, не то еще что. Войдя по жизни, перерезали всех по игре.
Почему пропустили это мастера? А теперь, по правилам экономики, оставшихся в
живых защитников временно отвели в сторону, пока не придет обоз с едой.
Я видела Дракона, который в отчаянии рвался в бой, а Морита
урезонивала его: солнышко, успокойся, отдохни! Да не могу я сидеть, если наша
крепость - у темных! Я видела, как они лихорадочно пересчитывали чипы железа
и еды. Мне рассказывали, как утром часть воинов - те, кто успел уйти - ворвались
в крепость через подземный ход. Они полегли все, но.... Потом народ "с
другой стороны" называл их идиотами и маньяками, потому что они рубились
с бешеной яростью!
Мы бы никогда не взяли крепость, если бы не мастерский произвол.
Ведь строили ее ребята на совесть - две
3-метровые башни. Да еще назгул сверху. И - мы уже были уверены, что остался
последний рывок, когда со всех ног подлетела запыхавшаяся Тролль Вика и выдохнула:
"Морита! Ангмар идет..." Ангмар! Всех девушек - прочь с поля боя.
Я и несколько эльфиек кинулись в Синие Горы. Отсиделись там.
А когда вышли... крепость взята, но какой ценой! Я бродила
по полю, ища живых... ну хоть кто-нибудь уцелел?! Увидела Айглоса, тяжело раненного.
Он шепчет: скорее Радагаста или Элронда, и я бегу искать магов. Оказалось, что
Айглос еще и чумной. Ну, и я заодно, раз с ним разговаривала. Легла рядом. Лежу,
в небо смотрю. А облака такие... вспомнился князь Андрей и небо над Аустерлицем.
Излечил нас Элронд.
Пока лежали, народ разошелся, трупы отправились в Мандос,
живые - кто куда. А трава на поляне - вытоптана. Жуткое, честно говоря, зрелище.
Потом мы хоронили убитых и сжигали кардоланский лагерь. Трое нас осталось -
я, Айглос и, кажется, Эленгор. Остальные полегли все!
Немного отдохнув, пошла я к Галадриэли - надо же было раскрутить
до конца свою историю. Леди Артанис отправила меня за мастером Эвелин. А Эвелин
ответила, что по этому поводу ничего знает, а в курсе этого дела Мельсаэрэ.
А ее нет. Я - к Намо. А Намо не до меня, у нее трупов куча. И Волчонки нет.
Выйдя ни с чем из чертогов, я наткнулась на Мельсаэрэ - измученную, еле на ногах
держащуюся. Она посмотрела на меня и взмолилась: солнышко, я ничего не соображаю,
давай до вечера, а?
Вернулась я в Амон-Сул ни с чем. Пять часов вечера. Игры осталось
- вечер, ночь и утро. Что делать - неизвестно, полный тупик. И я "впала
в ступор". Стою под деревом и смотрю в одну точку. Айглос попробовал меня
разговорить... а я возьми да брякнись. Народ перепугался, помчался по полигону
с воплем: "Лекаря по жизни!" Ко мне прибежали аж целых трое, и один
- гулдурец, кажется - сказал: обижайся - не обижайся, но увижу в файтеровке,
так сразу домой отправлю! Да что ж я, дурная? У меня и оружия нет.
Вышла - увидела Волчонку. И кинулась к ней: объясни, что все
это значит? В общем, пошла Волчонка со мной к
Галадриэли, и леди Артанис наконец-то ответила: колье твое принадлежало раньше
назгулу. У меня аж "челюсть отпала" от такого заявления! Волчонка
вне игры рассказала мне мою историю. Оказывается, родственник мой - не кто иной,
как лучший друг Кхамула! Ничего себе заявочка, а? Светлый ювелир из Амон-Сула...
Вот тут меня снесло. Уже темнеет... А пойду-ка я по всем назгулам
разом! Плевать мне теперь на все! Сначала дошла до Дол-Гулдура. Кхамула нет,
когда будет - неизвестно. Ладно, ерунда! Иду дальше. Мне уже все все равно.
У темного кабака - навстречу отряд. Кто такая? Ювелир. Откуда? Оттуда. Куда?
В Ангмар. И тут же получаю оглушение. Прихожу в себя от того, что хлопают по
щекам. Руки связаны, все драгоценности отобраны. На веревке потащили меня куда-то
в сторону Ангмара. На вопрос "Куда?" получаю исчерпывающий ответ:
"Куда надо". Но через переправу даже на руках перенесли... гм... джентельмены
эти темные! Привели, как выяснилось, в Карн-Дум и стали допрашивать, зачем это
я к ним пожаловала. Назгула, говорю, ищу. А зачем? Это уж мое дело. Ну сиди
жди... в тюрьме. Отвели меня "в тюрьму" - а на самом деле просто к
костру. Развязать, конечно, забыли. А у костра - гитара, и я тут же в нее вцепилась.
Картина: в темном Ангмаре светлый менестрель поет эльфийские песни. Конечно,
пела-то я больше по жизни, чем по игре, но выбирала специально такие песни,
где есть указания на Свет и Тьму. Мне в ту ночь весело было, так по-нехорошему
весело. Я их дразнила... а они - слушали. Пою и почти физически ощущаю, как
вот сейчас прилетит стрела из темноты. Или мечом засветят меж лопаток. Или оглушат,
на худой конец. А они - слушали.
Тут назгулы пожаловали, целых два. На мой вопрос о колье ответили,
что ничего не знают о таком. Ангмарец был, кажется, сильно не в духе. Меня развязали
и вытолкали вон. Иду опять в Дол-Гулдур. Кхамул там, но... тот человек, что
мне нужен (дядюшка мой), спит в палатке. Сорвался по жизни. А все остальные
собираются на обряд воплощения Саурона. Кхамул посоветовал остаться и посмотреть
- красивая будет театралка. Какое-то время я сидела там у одного из костров.
Опять пела. И орки - слушали. Притихли. А я просто не могла не петь в ту сумасшедшую
ночь. Потом нашла своего волколака и предложила: пойдем по полигону приключаться.
Мы бродили с ним по мокрой траве, над которой подымался туман, а луна светила
ярко, как днем. У нас на Урале не видела я такой луны. Волчонку встретили, ходили
втроем. "Пьяным и дуракам везет"... я была пьяная от усталости, а
дураки - мы все.
Завывали по-волчьи, хохотали, всех встречных я грузила вопросом,
а нет ли у кого большого куска торта "Наполеон" (ужасно хотелось сладкого).
Волчонка и волколак держали меня за руки, потому что меня шатало на ходу. Полполигона
обошли - ни одного приключения не нашли. Пропустили обряд... жаль... но в ту
ночь я уже просто немного не в себе была. Где-то в половине четвертого я почувствовала,
что нервный запал угас, и начала засыпать на ходу. Ребята довели меня до Амон-Сула
и ушли. Холодно... я подошла к костру, там сидели Айглос, Фарамир и какой-то
рудаурский "глюк". Айглос замотал меня в свое одеяло, я согрелась
и до 4:30 просидела у костра, дремала. Так хорошо было, тихо. А около 5 часов
утра в ворота забарабанили. Боевое время начиналось в 5 часов, но Айглос все
же поднял гарнизон по тревоге.. а это оказался наш командир Эленгор, решивший
проверить бдительность подчиненных. Допроверялся... пока он на нас ругался,
к воротам подошел назгул. В результате "пыц дэд" и командиру, и назгулу
- у Эленгора оказался арнорский клинок.
Тут привалила какая-то толпа, решившая нас выносить, чуть
раньше подошедший Хадин отправился с ними разбираться. А ребята злые. Во-первых,
спали 2-3 часа. Во-вторых, начиная с вечера 3-го дня по полигону "пошла
фигня", все поехало куда-то вкривь. Народ от этой фигни ошалел, в результате
шаталось столько "глюков", сколько я нигде не видела! Сплошные белые
хайратники. Послушали мы эту перебранку мастеров с игроками и решили: все! Выходим
из игры. Если сейчас придут выносить - сожжем крепость, откроем ворота, поляжем
все. Артедайн махнул на все еще вечером, поскольку поругался с мастерами из-за
экономики. Им выдавали пищевые чипы всего один раз за три дня. В общем, порешили
так и спать пошли. На полтора часа и я отключилась, а когда растолкали, пошла
в Артедайн палатку снимать. Все... кончилась игра. Кое-где еще играли, но только
кое-где.
Самое тяжелое - это расставания. Эти обещания писать, уверения,
что встретимся еще... хотя кого уверяешь - других или самого себя?... адреса,
адреса, фотографии, "Спасибо за игру". А я пошла в мастерятник. Во-первых,
каяться: потеряла в темноте мастерское колье. А во-вторых, назло тем, кто орал:
"Мастера - козлы!" Я просто сказала мастерам спасибо. Спасибо за то,
что они сделали.
Мастерам - им больнее всех, если что-то не удалось. Хотя бы
за то, что они сделали игру и дали возможность приехать, им стоит сказать спасибо.
Если только им вовсе не плевать на игру, и они не сидят и пьют в палатке. Я
никогда не была мастером. Но я видела, как плохо было Морите третьей ночью,
когда пошел весь этот скос, когда она пришла в Дол-Гулдур и заплакала. И не
орать "козлы!" надо, а просто сесть и разобраться, отчего все получилось
так, а не иначе. Не наезжайте на мастеров, ребята! Им и так тяжело. И на Игре.
И до нее. И после.
Из плюсов и минусов:
Плюсы. Серьезный и тщательный подбор, по крайней мере, основных персонажей.
Серьезное отношение к легендам и увязкам легенд игроков. Антураж прикидов. Насчет
оружия не скажу - не видела. Игра шла красиво, быстро и ярко до вечера третьего
дня. Почти полностью объединился светлый блок, из назгулов остался один. В принципе,
должна была случиться финальная битва Тьмы и Света, но... потом что-то произошло.
Хорошо подобранные команды - по крайней мере, те, кто заявлялся заранее. Чего
стоят Синие Горы, Артедайн, Пригорье, Амон-Сул, Дол-Гулдур! Остальных я просто
лично не видела.
Минусы. Огромное количество "глюков" в третий вечер. Ребята,
если вы приехали играть - зачем бегать от игры?
Некоторые ситуации, разрешавшиеся по-игровому, но противоречащие вопросам игровой
этики. Тот же захват Амон-Сула, например. Или возрождение Саурона: там присутствовали
ВСЕ назгулы. А ведь к вечеру остался один, ну как они успели все воплотиться
заново? Если у меня неправильная информация, так поправьте меня, мастера! Иначе
это можно назвать подыгрывание темным. Экономика... почему Артедайну выдавали
чипы 1 раз за три дня? И еще - очень много мата. Это уже на совести игроков.
Народ, ну как же вы не поймете, насколько это выбивает из игры? Еще - внутрикомандный
отыгрыш, а вернее, отсутствие оного. Я слышала, как в первые дни мастера ругали
за это хоббитов. Меня в первый вечер в Артедайне крепко вышиб из игры неигровой
треп. Да и вообще - как же много значит хорошая команда и внутренний отыгрыш!
Это едва ли не ѕ удовольствия от игры! Поэтому, наверное, я и влюбилась так
в Амон-Сул. Еще я поняла, что невозможно увязать зависимость от команды и крутую
личную заморочку. Или - или... Или ты играешь одиночно, но раскручиваешь квест,
или ориентируешься на команду, и тут - как повезет. Ибо нельзя, к примеру, уйти
куда-то, если тебе нужно, но в этот момент твоя команда гибнет. А еще - обязательно
нужно списываться с теми, с кем едешь играть, ДО игры. Я вот приехала, ничего
не зная о своем Артедайне, и ничего хорошего из этого не получилось.
Почему же пошла такая фигня в 3-й день? Откуда? Откуда взялась
урановая бомба? А как получилась дикая история с затемнившейся Арвен? Митрандир
кричал: "Я схожу с ума!". И как же так, что вместо 250 заявленных
на полигон приехали 400 человек?!
Игроки. Элронд, Радагаст, Арвелег, Митрандир, Эленгор...
Прекрасный отыгрыш! Галадриэль - не знаю, не знаю. Мне она показалась вовсе
не Галадриэлью. На полигоне ее звали "баба Галя". Грубо, конечно,
но ведь зря не скажут. Говорят, хорошо играл Фомор-Ангмарец. Остальных основных
персонажей не видела.
Команды.
Хоббиты и кабак. Ой, блеск! Кабак светлых - особенно. Сестрица Молли
- кто ты? Спасибо тебе за игру огромное! Владелец чайной Ник Тук - спасибо!
Единственный, на мой взгляд, недостаток хоббитов - слишком они прятались. Если
вспомнить Профессора, то хоббиты вовсе не были столь робки и беззащитны.
Артедайн. Очень хороший внешний отыгрыш и политика, но вот внутри "чегой-то
не тогой-то". Как я поняла, личная гвардия князя - это Нижний, а князь
и все остальные - Москва. Или ребята не списывались до игры, или еще что, но
мне показалось, что отношения между ними несколько натянуты. И - очень много
неигровухи, по крайней мере, в первые дни.
Дол-Гулдур. Хороший, очень хороший внутренний отыгрыш, не знаю, как внешний.
Они играли действительно орков, действительно темных, отчаянных и лихих, грубых
и развязных. Вот только мата было много...
Лориен. Попала я к ним только 2 раза и толком понять не успела. Но вроде
неплохо.
Говоря, замечательные были Синие Горы и Мория, но я с ними не сталкивалась.
Ангмар - что можно понять за те полчаса, что я у них пленницей сидела?
Но судя по жесткой дисциплине и внутренним отношениям именно по игре, они играли
и играли неплохо.
Раздол, галадримы, Рудаур, Кардолан - там я не была. Не знаю.
Амон-Сул. Все, что можно сказать об этой команде словами, я сказала,
наверное. А в душе осталось нечто большее. Память. И гордость за них. И радость
оттого, что я была с ними хоть немного. Я списала и выучила их песню. Но петь
ее я не могу. Не имею на нее права. Я не была с ними под Раздолом и в той битве
за родную башню. Я вообще больше по полигону ходила. Мы еще встретимся? Амон-Сул
для меня - то же, что и Форност. Братья мои... Хотя они, похоже, не очень-то
рады были моему у них появлению. Оно и понятно: в слаженную команду - посторонний
человек.
Кстати, хохма. Когда я в 3-й день пришла в Мандос в поисках
мастеров, то увидела там Айглоса. Его-таки убили. А рядом сидят убитые в штурме
темные и на все лады покрывают Амон-Сул за их бешеный нрав. Айглос потом со
смехом рассказывал: "Сижу и прикрываю плащом тунику, вышивку с гербом.
А то ведь второй раз прибьют."
Еще хохма - как мы на рассвете с мастерами в палантирбол играли.
Утром 4-го дня мы с Айглосом "глюками" пошли в Ангмар - я там свой
песенник оставила. Идем обратно, дошли до мастерятника, видим - выходим Хадин,
несет в руках большой голубой мяч, который отыгрывал палантир, и начинает его
подбрасывать как баскетбольный. Айглос, видя такое дело, загорелся и кинулся
туда. Какой там воин - мальчишка! Ну, и мне весело стало. Так и играли мы в
палантирбол по колено в росе. А рассвет какой был хороший!
Кто-то обещал купить мастерам кочан капусты. За что же? За
то, что ты понял, как оно - предать и ударить в спину тем, кого любишь, и от
этого плохо по жизни. За горькие минуты, когда не осталось живых, и ты хоронишь
погибших друзей в вытоптанной траве. За недоуменно-жалобный взгляд и наивный
вопрос маленького эльфа: "Почему игра закончилась?" За свои ошибки,
промахи, удачи и неудачи... за себя самого. За это?
Мы сами делаем себе игру. И жизнь строим сами. И мучаемся
после, не найдя точек соприкосновения. И каждый раз душа горит ярче, чем пламя
ночных костров, когда идешь по полигону, прощаясь, или делаешь первый шаг навстречу
тем, кто станет тебе братьями.
"Прощайте и здравствуйте - как всегда!"